Сегодня в голосовом чате телеграм-канала «Местами» прошло обсуждение, как освещать трагедии, подобные вчерашней в Казани. Не с точки зрения права, а с точки зрения журналисткой этики.

В беседе принимали участие региональные журналисты из Санкт-Петербурга, Красноярска, Крыма и других регионов России.

Вот ключевые тезисы, к которым пришли участники чата после часовой дискуссии:

1. Освещать такие события важно оперативно. Но аккуратно. Особенно с именами погибших и их личными данными.

Если нет уверенности в точности имён и фамилий, то лучше перепроверить, подождать и ещё раз перепроверить.

2. Количество погибших, пострадавших и нападавших лучше публиковать оперативно, но не забывать обновлять. Фраза «на данный момент» подчеркнет, что информация обновляется.

3. Не делать «злодея» главным героем публикации и избегать романтизации его образа.

Здесь журналисты не пришли к единой точки зрения, но вспомнили нашумевшее в ютубе интервью Собчак, отметив:

— это пример плохой журналистской работы, где исследование зла превратилось в беседу с "дедушкой" за чашкой чаем.

В случае с казанским стрелком участники беседы подметили, что в СМИ его называли подростком. Однако этому человеку 19 лет, и скидки на возраст не уместны (чувствуете разницу между подростком, который возненавидел людей, и парнем, который решил убить как можно больше?)

4. Личные данные убийц (имена, биографии, характеристики, фотографии) публиковать можно, но опять же с учётом законов и тонкой грани между информированием и романтизацией. (Где эта самая грань — одному журналисту известно)

Здесь же журналисты подчеркнули, что хорошо, когда подготовка биографии убийцы идёт на пользу научным исследованиям — помогает выявить причины, почему у людей случаются такие перекосы.

5. Следовать принципу «Не навреди». Проверить это можно ответом на вопросы:

— Кто прочитает эту информацию? (Родственники жертв, просто интересующиеся люди и т.п.)

— Как много будет людей в каждой категории?

— Насколько сильно это может их задеть, если окажется, что информация фейк?

Представим, что вы опубликовали список погибших, его увидели родственники, стали под валокордин обрывать телефоны всех, кто как-то причастен к ситуации. А потом — хоп — и список сократился на несколько фамилий. Имена мы убрали, а вот сердечный приступ родственника на фоне новости бесследно не исчезнет. Нужно это нам как журналистам?

Подводные камни этих выводов

О них тоже поговорили участники чата.

Первый и самый очевидный камень — море дезинформации, когда все СМИ устраивают новостной форсаж по горячим инфоповодам.

Вчерашняя трагедия не стала исключением. И федеральные, и региональные СМИ следили друг за другом и перепечатывали новости, ссылаясь на анонимные источники.

Немногие СМИ воздержались от гонки, отдав предпочтение вечерней аналитике в виде обозрений и проблемных репортажей.

Хорошо это или плохо? Это нормально. До тех пор, пока информация достоверно обновляется, а спекуляции катятся в овраг.

Второй камень — шум, который поднимают СМИ вокруг конкретной ситуации. В освещении трагедии так или иначе всплывут вопросы «Кто виноват?» и «Как так получилось?».

А здесь, как правило, люди любят всё списывать на видеоигры, кино, буллинг и т.п. Либо, наоборот, уходят в поиск глубоких смыслов, которые в свою очередь приводят к романтизации. Палка о двух концах, в общем.

Где золотая середина? Участники чата пришли к выводу, что она в фактах с долгоиграющими выводами или, попросту говоря словами одного из журналистов:

— Когда занимаешься изучением чудовища, важно понимать, что ты занимаешься изучением чудовища.

Скидки на возраст, тяжёлую судьбу, детские травмы будут не уместны. Эти факторы могут стать частью портрета личности —просто важно избегать предвзятости (а ещё помнить, что в данном случае оружие дали скорее всего психически неуравновешенному человеку, что явно говорит о несовершенстве в этой области).

Третий камень — визуализация. Фото погибших, допросы с подозреваемыми, фото/видео с места трагедии — со всем этим встаёт большой юридический вопрос «Насколько правомерно это публиковать?»

Видео допроса казанского стрелка всплыло в телеграм-каналах, а не в официальных источниках спецслужб, то есть видео явно слили в сеть (а это незаконно). Впрочем, и федеральные СМИ его публиковали, правда, в заблюренном виде.

В целом заблюривание пока кажется панацеей в работе с визуалом — и жуткие кадры затуманит, и юридически обезопасит.

Далее разговор пошёл немного по кругу. После разговоре об уместности жестоких кадров снова на арену вышла романтизация образа и слом психики — как глубоко журналист может раскапывать жуткие подробности и пускать их в толпу.

Было мнение, что сейчас общество готово к подобным кадрам, воспринимая это как прозрачность, мол, ничего не замалчивается — говорим и показываем как есть.

Закончить этот обзор дискуссии хотелось бы словами одного из участников:

— Журналистика — ходьба по грани нравственности, если вы не пишите тексты из серии «ТОП-5 продуктов на завтра».

С гранью нравственности примерно как и со свободой человека, которая заканчивается там, где начинается свобода другого человека.

Автор: Анастасия Лифанова